Труба зовет

Владимиру Путину в Ашхабаде и Астане не миновать газовой темы.

Семь лет назад, в самом начале своей президентской деятельности Владимир Путин совершил стремительный вояж по Центрально-азиатскому региону СНГ. Дело в том, что в огромном пыльном мешке с наследством Бориса Николаевича зияла изрядная прореха - небезупречное состояние взаимоотношений с бывшими братскими среднеазиатскими республиками, а ныне - “содружественно-независимыми” государствами.

Место России, добровольно утратившей политическую и экономическую доминанту в регионе, долго не пустовало. Сюда с готовностью хлынули предложения о сотрудничестве как от ближайших соседей - Турции, Ирана, арабских государств, так и от инвесторов с востока - Китая, Японии, Индонезии. Не могли, естественно, остаться в стороне и американцы, срочно объявившие Прикаспийский регион зоной своих стратегических интересов. Даже Украина давала сто очков форы России в объемах товарооборота с Туркменистаном.

В суете визитов званых и незваных гостей, слетавшихся на дележ каспийского пирога, Ашхабаду удавалось сохранять выжидательно-нейтральную позицию, не торопиться с однозначным определением направления стратегического партнерства. Семь лет назад ознакомительную поездку Владимира Путина в Ашхабад  весьма условно можно было считать попыткой России вернуть себе утраченные позиции в регионе: слишком много было упущено выгодных возможностей, а из реальных направлений экономического сотрудничества оставались только закупки доли туркменского газа, да и те приходилось отстаивать в острой конкуренции с Украиной. Но начало новому витку контактов на высшем уровне было положено именно тогда, во время визита семилетней давности.

Нынешний визит российского президента  в Ашхабад, как ни крути, все равно будет рассматриваться в историческом контексте, как некое подведение итогов его деятельности на Центрально-азиатском направлении. Попробуем подсчитать плюсы и минусы за истекший период.

Главный плюс - окончательное избавление России от имперских амбиций во
взаимоотношениях с бывшей союзной провинцией. Гибкий, согласованный подход к политике постепенного увеличения цены за импортируемый из Туркменистана газ позволил России оттеснить украинских конкурентов и заключить в 2003 году долгосрочное (до 2028 года) соглашение  на закупку подавляющей части всего объема туркменского газового экспорта. (Исключение составляют 5-7 млрд. кубометров газа, ежегодно перекачиваемого в северные провинции Ирана). Больше того, позиция монопольного покупателя сравнительно дешевого сырья позволила России извлекать не только экономическую, но и геополитическую выгоду, перепродавая газ Украине.

Минус ситуации заключается в сильной изношенности старого газопровода “Средняя Азия - Центр”, по которому и осуществляется  по сей день поставка газа в Россию. В минувшем году дебет трубы позволил прокачать по маршруту чуть более 41 млрд. кубометров туркменского газа. А если вспомнить советские времена, то тогда ежегодный объем туркменских поставок доходил до 85 млрд. кубометров.

Второй плюс наращивания российской экономической активности в регионе - расширение рынков сбыта продукции отечественных предприятий и внедрение отечественных технологий. Российским внешнеполитическим ноу-хау стали в последние годы визиты в Ашхабад региональных бизнес-делегаций. Валентина Матвиенко привозила в Туркменистан питерский деловой актив, а Эдуард Россель - уральский. Установление прямых контактов между производителями и потребителями намного оживило торговый оборот между двумя странами. В прошлом году он достиг 307,5 млн. долларов, что чуть не вдвое превышает уровень десятилетней давности.

Оборот мог бы быть и значительно большим, если бы Россия решилась на прямые инвестиции в туркменскую экономику, а не ограничивалась чисто торговыми отношениями. В свое время Туркменистан предлагал «Газпрому» весьма перспективный проект - эксклюзивные права на разведку и промышленную разработку газовых месторождений в зоне  правобережья Амударьи. Ашхабад терпеливо ждал несколько лет принятия «Газпромом» окончательного решения. А не дождавшись, предложил то же самое китайцам. Те оказались не такими капризными, как российский газовый монополист, и быстренько подписали соглашение. В конечной выгоде представители Поднебесной не сомневаются.

Не только китайцы, но и японцы, турки, украинцы, многие западноевропейские компании уже успели сделать многомиллионные инвестиции в туркменскую экономику - переработку сельхозпродукции, капитальное строительство, добычу и переработку нефти. Российские предприятия в этом обширном списке только-только начали появляться. Их потеря темпа - явный минус.

Если же говорить о гуманитарном аспекте взаимоотношений между двумя странами, то здесь у России достижений и того меньше. Недавний визит в Москву президента Гурбангулы Бердымухаммедова позволил выяснить, что в Туркменистане сохраняется высокий уровень потребности в российских образовательных технологиях. Пока же, увы, единственным очагом российского образования и культуры в Туркменистане остается одна российско-туркменская общеобразовательная школа. А зачислить сюда первоклассника труднее, чем устроить отпрыска в престижный вуз.

На бюджете туркменского правительства живет и русский драматический театр в Ашхабаде. Давние планы взять его на московское  “довольствие” и создать на его базе российский культурный центр так и остались неосуществленными.  Понятно, что гуманитарная сторона вторична по отношению к экономическому аспекту сотрудничества. Значит, если представлять себе реальность восстановления российских позиций  в перспективном, динамично развивающемся регионе, то  надо говорить о и новых совместных крупных экономических проектах.

Это могут быть и разработки запасов углеводородного сырья на туркменской части каспийского шельфа, и прокладка транспортных артерий между Россией и Туркменистаном по кратчайшему пути - через территорию Казахстана вдоль Восточного побережья Каспийского моря.

Нынешний маршрут запланированной поездки Владимира Путина свидетельствует о том, что политическая почва для принятия  долгосрочных перспективных проектов с участием трех стран уже подготовлена. Если в результате встречи трех лидеров – президентов России, Казахстана и Туркмении - будет принято решение о строительстве железной дороги или газопровода по Восточному берегу Каспия (а еще лучше и того и другого), то
этот шаг может на долгие годы определить как экономический, так и политический вектор развития огромного региона.

В таком случае своему преемнику Владимир Путин оставит на Центрально-азиатском направлении наследство без прорех.—0--

Михаил Переплеснин, главный редактор российского аналитического журнала “Туркменистан” – специально для РИА Новости